— Но сейчас-то можно выехать, а ловить Белаз в пустыне некому. Охраны нет, а военным совершенно не до того.
— Не про нашу честь.
— Да, нас бы в этот ковчег не взяли. Думаешь, лягушатники и макаронники поедут?
— Если они не совсем идиоты, то поедут. Если поедут, то им надо, чтобы негры из города не сорвали поездку. Белаз слишком большая мишень и оставляет след. Если негры даже сами ничего не сделают, то сдадут караван амигос, а те догонят. Саранча умеет извлекать выгоду из любых предметов с ненулевой остаточной стоимостью.
Может быть, кто-то подумает, что раз руду из карьера вывозят самосвалами, то не эти ли самосвалы гоняют до обогатительного комбината в Триполи? Нет, не эти.
Грузовики, которые возят руду и пустую породу из карьера, это совершенно не такие грузовики, которые возят руду по транссахарскому шоссе на обогатительную фабрику. Карьерному самосвалу нужен широкий кузов, в который удобно грузить огромным ковшом карьерного экскаватора. Большие колеса, чтобы не страдать от выровненных грейдером путей в карьере. Устойчивость при боковом наклоне на тех же путях. Как можно меньший радиус разворота.
Обычный самосвал в первую очередь должен отвечать требованиям для дорог общего пользования, а потом уже уметь перевозить столько груза, сколько получится в рамках этих требований. Зато он не плетется с максимальной скоростью сорок и не с таким энтузиазмом сжигает солярку.
Начиная с этого места, сам собой нарисовался план, к которому привлекли берберов. Десять арабов — стрелки со своим оружием, и у них есть шесть верблюдов. Двое из европейцев, Студент и Юзеф, — водители. Тим — электрик. Второй поляк, Збигнев, — механик. Ицхак — переводчик. Колоб — старый опытный организатор насильственного отъема охраняемых ценностей.
Арабы сначала не поверили, что овчинка стоит выделки. Может быть, проще найти в окрестностях верблюдов. Им объяснили, что тридцатитонный Белаз даже по частям может стоить хороших денег. Дизель с генератором — почти готовая электростанция на немаленький поселок. Кузов — бронеколпак для огневой точки. Прочную раму с огромными колесами те же амигос купят под вездеход. Или даже под самоходную артиллерию.
Самой долгой частью плана стал четырехчасовой пеший поход вокруг периметра на таком расстоянии, чтобы не вызывать подозрение у часовых на вышках. Из того, что на вышках в удаленных зонах периметра появились пулеметчики, следовало, что оставшиеся в тюрьме не перебили друг друга, а пришли к каким-то договоренностям.
Беглецы порядком отвыкли от долгих прогулок, тем более по пустыне. Берберы любезно поделились награбленной одеждой и обувью, а еще достали рулон светлой ткани и свернули каждому тюрбан, чтобы группа издалека по силуэтам выглядела однородной.
Студент не ошибся. Охрана забыла, а оставшиеся в тюрьме отлично понимали, что Белаз неплохо пройдет по пустыне, если вытащить его за периметр и хорошо загрузить горючкой. И запас еды-воды есть, и запас патронов. И даже запас одежды, пусть она форменная без знаков различия.
Сколько-то времени ушло на то, чтобы итальянцы и французы взяли под контроль тюрьму и расправились с оппозицией. В Арлите «мужиков» не держали, только серьезных преступников, в том числе и осужденных не за насильственные преступления. Скромный Ицхак, например, вел бухгалтерию подпольного синдиката, и любая принявшая его тюрьма рисковала бы насчет побега. Сколько-то бойцов новые хозяева зоны потеряли, останавливая прорыв. Потом наверняка пришлось пострелять, и почти стопроцентно на территории скрывались выжившие.
Звуки в пустыне распространяются довольно далеко. С запада уже доносилась канонада. Севернее проходила трасса штурмовиков с военного аэродрома, сегодня они гоняли туда-обратно как челноки. Заправиться-отстреляться-заправиться-отстреляться. В бинокль видно было, как в ремзоне работает козловой кран. В известном месте периметра копался гусеничный экскаватор. Не карьерный, конечно, а относительно маленький, который для хозяйственных нужд.
К ближайшей вышке подъехал вилочный погрузчик. Всю пригодную для большой дороги технику мобилизовали для эвакуации. Водитель погрузчика поднялся к часовому, вдвоем они спустили пулемет и боекомплект и поехали в сторону пролома в ограждении.
Колоб рассчитывал, что экскаваторщик, закончив работу, выйдет из раскаленной кабины в тень, на северную сторону, где его сможет снять снайпер. Туда же подойдет пулеметчик с вышки. Несколько выстрелов должны потеряться за гулом далекой канонады и шумом движков каравана. Наверняка поедет не один грузовик.
Так и получились. Почти. Три мишени вместо двух. Залп, сразу второй выстрел снайпера — падают трое, хотя один вроде бы упал как живой. Теперь надо взять его живым и не дать добраться до рации в кабине экскаватора. Снайпер сделал несколько выстрелов по кабине, значит, раненый уже сообразил про рацию. Короткими перебежками двинулась группа захвата. Студент и поляки с одолженными у арабов автоматами. Все трое когда-то служили в армии и знали, как передвигаться под огнем.
Арестанты, а выжили все-таки двое, сначала пытались подавить снайпера, потом заметили «группу захвата» и открыли огонь метров с двухсот, укрывшись за гусеницами. По звуку — АК короткими очередями. Берберы с винтовками объехали их с флангов и обстреляли, укрывшись за верблюдами. В одного точно попали.
— Сдавайся! — крикнул Юзеф по-французски, — Свои, арестанты!
Стрелок выругался по-итальянски.
— Парле ву, сука, франсе, или нет, блин? — крикнул Студент, — Сейчас гранату брошу!
— По-русски говорю! — крикнули в ответ.
На том и остановились. Беглецы и арабы подошли к экскаватору. Первого противника снайпер застрелил сразу. Второго в перестрелке два раза серьезно ранили, и без санчасти он все равно не жилец. Третий оказался легкораненым молодым итальянцем, неплохо говорящим по-русски. Неаполитанец из низов сложившейся в банде иерархии. Сидел за угоны грузовиков. Попал сюда за активное участие в бунте в обычной тюрьме.
Со стороны ремзоны послышалась стрельба.
— Что это? — спросил Колоб.
— Короткие спички, — ответил итальянец, — Машин не хватит, решили тянуть жребий.
— Чего? Там двадцать самосвалов. Солярки полно.
— Бочек нет.
Сюрприз. И правда, откуда тут много лишних бочек, если солярку возят цистернами? Собрать все пустые канистры, но это немного.
— Срезают баки с других машин. Бак четыреста литров. Его надо слить. Потом снять и загерметизировать. Заварить нельзя. Наполнить, проверить герметичность. Если течет — слить и переделать.
— Беда.
— Первый отряд — три машины. Одна наша, две французов. Дальше можно собрать четыре или пять, но время поджимает. В офисе радио с военной волной, армия уже отходит в город, а эти перерезали шоссе Арлит-Агадес и скоро будут у нас.
— Знаешь, сколько стоит Белаз? — спросил Колоб.
— Он кому-то тут нужен? — удивился итальянец.
— Всем нужен, — Колоб пересказал только что придуманные для берберов аргументы, — Я думаю, что три таких стоят больше, чем один.
— Не понял.
— Поговоришь со своими. Едут три машины. Что ваше, то ваше, а у лягушатников две отберем и поделим поровну. Или как хотите, но их в два раза больше, и они у вас тачку отожмут не по пути, так в первом же оазисе.
— Как я поговорю?
— Рация на экскаваторе. Я знаю, что эфир общий. Зуб даю, у вас своя феня, которую они не разберут.
Первым шел самосвал с французами. Специально для него в эфир крикнули, что дыру в периметре надо проскакивать на скорости. Стоило ожидать, что первыми побегут самые авторитетные пассажиры с самым лучшим водителем. Они даже смонтировали поворотный прожектор на поручнях над правым передним колесом и как-то прикрепили несколько сидений на «палубе» рядом с одноместной кабиной водителя. Скорее всего, и в кузове приварили какие-нибудь места для пассажиров. По центру над двигателем красовался снятый с одной из вышек пулемет на поворотном станке, подогнанном для лежачего стрелка. Еще один станок кругового вращения стоял на козырьке кузова. Вряд ли кто-то попал бы из них на ходу, но в пустыне с высоты кабины видно достаточно далеко, чтобы остановиться и прицелиться как следует хоть с километра.
